В. Авагян: «ХОТЯТ ЛИ РУССКИЕ ВОЙНЫ?»

Вы параноики – говорят нам любители посещения Европ. Вы пугаете людей. Вы врёте, что Америка, Европа, НАТО хотят на нас напасть. Вы пробуждаете в людях тёмные и дикие тревоги, страхи времен каменного века. Вы приписываете нашим «партнёрам» стремление к войне, к оккупации и разрушению России. А они этого не хотят – говорят нам. Это нации не воинственные, торговые, говорят нам. Им выгоднее торговать. Да и вообще это выгоднее.

Война – говорят нам – это не вариант. Война приносит горе и страдание миллионам людей. На ней можно погибнуть – зачем это богатым европейцам и американцам? Разве охота им погибнуть на чужом континенте? Война непредсказуема: никто, начиная войну, не может ручаться за то, как она закончится. И потому, конечно, никто не хочет нападать на Россию – говорят нам. Вся угроза России только в ваших головах, параноики – говорят нам. Война не даёт богатств, а отнимает их. И потому никто её не хочет. Все ведь люди! А людям отвратительна идея войны! Тем более людям зажиточным, хорошо обеспеченным – как в Евросоюзе и США.

Такие вопли с этими аргументами мы слышим снова и снова. В разных вариантах, из разных источников. То на «Эхе Москвы» об этом развёрнуто поговорит писатель Глуховский, то в «Новой Газете» посмеётся над нами Латынина… Аргументы, на первый взгляд, настолько убедительны (все люди – никто войны не хочет) – что возникает вопрос: а почему мы говорим только о нашем веке? Почему мы не перенесем эти аргументы на всю человеческую историю? Она вся состоит из больших и малых войн – хотя, казалось бы, люди всегда были людьми, и убить на войне всегда могли (страшно) и материальные ценности всегда разрушали (убыточно), и риск всегда с этой войной огромным был…

Казалось бы, с такими железными аргументами пацифистов (среди который ещё и насмешливое – «да кому вы нужны, нищеброды, чего у вас отнять-то, босота?!») – войн не должно было быть в истории. Или хотя бы они должны были бы быть редчайшим, исключительным явлением…

Но это не так. И в текущем веке, и во всех предыдущих. Почему – давайте разберёмся…

+++

Европейцы и американцы – милые и добрые люди. Они гостеприимны, любят своих детишек, они любят веселье, праздник. Они тепло встречают туристов. Они, конечно, не хотят войны. Это – «сто пудов». Я вслед за нашими либералами и пацифистами повторю: они войн НЕ ХОТЯТ. Другое дело, что разжигают. Не хотят, но разжигают. А желать - не желают. Ходят на войну, как на работу, без удовольствия...

Ведь на этих войнах могут убить кормильца семьи. А у пожилого кормильца могут убить подросших детишек, которых они очень любят. Они же милые и добрые люди. Просто они привыкли жить богато…

Стоп! Вот с этого места поподробнее! Конечно, войн не ведут просто так, фигни ради. И войны не удел параноиков – если бы войны были бы уделом параноиков, тогда бы их было в мировой истории раз, два и обчёлся…

Основная масса войн ведётся в связи с вопросами богатства, обогащения, перераспределения ресурсов и ценностей. И никакой, даже самый злой агрессор войны не ХОЧЕТ.

И Гитлер тоже войны не хотел. Он перед тем, как начать бомбить, всегда предлагал сдаться. Мол, война ужасна, война несёт смерть и разрушения, а потому сдавайтесь, и войны не будет. Просто сделайте всё, что я от вас хочу, все мои требования выполните – и не будет войны… Чехия, например, так и сдалась ему. И он Прагу не бомбил.

И, конечно, редкий агрессор будет воевать чисто из жестокости и по чистой злобе, если перед ним капитулируют. Зачем убивать сдавшихся в плен? Только крайний отморозок может это делать. А чаще всего сдавшихся в плен не убивают. Они же сдались! Вопрос как бы исчерпан, войны не будет, будет только тихая оккупация с выкачкой всего ценного в пользу победителя…

+++

Именно об этом говорит на «Эхе Москвы» раскрученный либеральный писатель Д.Глуховский:

«…я сюжет «Метро 2033» придумал вообще в середине 90-х, когда у нас были очень теплые отношения с Западом. Министром иностранных дел был Козырев… Это был короткий период такой братской любви… которая, как мы выяснили тогда, вполне возможна. И каждый раз, когда тебе говорят, что нас всегда хотели ослабить, разрушить, изолировать, расчленить и высосать все эти углеводороды, хочется напомнить людям, что именно в период нашей наибольшей слабости… Запад совершенно этим не пользовался… Напротив, я прекрасно помню, как я в школе получал пакеты с сухим молоком в качестве гуманитарной помощи, потому что нас подкармливали, чтобы у нас здесь не было голода… когда… были какие-то перебои в питании у нас».

Я не буду цепляться за очевидное противоречие у Глуховского в словах «Запад этим не пользовался» и «перебои в питании были у нас». Почему же эти перебои начались именно в период «братской любви с Западом»? Не буду цепляться…

Я не считаю людей на Западе, в Европе и США зверями, извергами, садистами и т.п. Как и любой «нормальный» агрессор (бывают ведь ещё и «бесноватые фюреры) – НАТО не хочет войны. Капитуляция без боя с удовлетворением всех требований победителя вполне удовлетворяет НАТО. И очень радует. Они же не монстры там – радоваться, если детям на головы бомбы падают… Они, как и все люди на земле, рады молчанию пушек. При условии, что все их требования приняты и выполнены.

Потому что они хоть и «нормальный» агрессор, вменяемый – но всё-таки агрессор. Войны они не хотят – но и отказаться от идей личного и коллективного обогащения тоже не хотят. И тут уж как на чашах весов: что окажется весомее, страх и ненависть к войне - или потребность обогащать свои горячо любимые семьи?

+++

А почему нельзя обогащаться мирным, честным трудом? Зачем обязательно лезть на чужую территорию? Тем более такую, например, как сегодня наша – то есть экономически запущенную, отнюдь не сверкающую потребительским изобилием?

Отчего нельзя засесть в каком-нибудь микроскопическом Гонконге или Сингапуре, сверкающими невероятной, сказочной роскошью фешенебельных небоскрёбов, и там обогащаться себе на здоровье, никого не задирая?

И разве это рок – чтобы богатства одних были связаны с обнищанием других? Неужели нужно обязательно стянуть у нищего грош – чтобы наполнить ларец золотом?

+++

Объясняю, как устроена жизнь.

Допустим, я на своём участке выращиваю картофель. И сосед-алкаш тоже. Только у него картофель растёт очень плохо. А у меня хорошо, ибо я (допустим) – крутой агроном. Если я собрал хороший урожай картофеля на СВОЁМ участке, а сосед-алкаш на ЕГО участке плохой урожай, означает ли это, что я его обокрал?

Вот два одинаковых участка. На одном лежит в куче три тонны свежевыкопанной картошки. А на другом – одна. Если поровну делить (пресловутая «уравниловка») – тогда, получается, тонну нужно на участок к соседу-алкашу переносить. Тогда у него будет две тонны, и у меня две тонны. Справедливо? Ни фига!

Все противники уравниловки всегда бьют по этому месту. Если один работал хорошо, а другой плохо, почему нужно трудягу обделять, а лодыря подкармливать?!

Но поймите, все, кто отравлен «ядом либерализма» - описанная ситуация не единственная. Речь идёт о равных участках, на которых при равных условиях был получен разный результат. Он показывает трудолюбие одного и ленность другого фермера.

Ну, а теперь посмотрим другой вариант. У алкаша землю отобрали (или сам пропил) – он же плохой хозяин. Передали мне – я же хороший. Я же крутой агроном! Я могу на двух участках уже не 3 тонны вырастить, а 6! ВВП вырастет: то он был 4 тонны, а теперь 6 станет!

И получается: сосед мой, алкаш, тонны своей прежней не имеет. У него и растить её теперь негде. И у детей его, и у детей его детей… Они, может, уже и не алкаши вырастут, а участок, пардон, продан уже!

И вот тут возникает совсем другая ситуация: вместо соревнования трудолюбий – ресурсное угнетение.

Я хочу больше денег – согласитесь, такое вполне человеческое, вполне понятное желание, да? Для этого мне нужно продавать как можно больше картошки. А чтобы продать как можно больше картошки – мне нужно как можно больше земли.

Потому что все волшебные агрономические мои знания лучше, конечно, применять на большой площади, нежели на малой. Интенсификация обработки сырья не отменяет экстенсивного роста, они вполне гармонично дополняют друг друга. Я и с малого участка брал в три раза больше соседа – а с большого возьму в шесть раз!

+++

Но если у меня будет много земли – значит, у кого-то её совсем не станет, правда? Вы же, наверное, знаете, что земля не резиновая. И она не растягивается, в отличии от сроков погашения кредитов и прочих бумажно-денежных делишек?

Одна из больших бед современной РФ – в том, что люди, называющие себя в ней «экономистами» не знают не только основ экономики (проходимых на 1-м курсе экономфака), но и основ арифметики (проходимых в 1-м классе начальной школы).

С чего начинает занятие со студентами-первогодками нормальный лектор-экономист? Он объясняет, что количество реальных благ ограничено, тогда как человеческие потребности, амбиции, фантазии – в принципе могут быть безграничными.

Количество товаров ограничено, конечно, не деньгами. Денег всякое суверенное правительство (если по-настоящему суверенно) может напечатать сколько ему вздумается. Объём денег так же бесконечен, как и объём человеческой потребительской фантазии…

Чего тогда ограничено? Количеством производственных операций на конвейере? Количеством штамповки? Враньё!

Сегодня товаров сделают столько, сколько люди готовы оплатить.

Оплатишь современному концерну заказ – чтобы собрал автомобилей в два раза больше – соберёт в два раза больше. Надо в четыре – соберёт в четыре. Современные технологии дошли до того, что любой из японских автомобильных гигантов технически мог бы закрыть весь спрос человечества на автомобили, если бы ему это было оплачено, и если бы все конкуренты исчезли. Вы платите за миллиард авто? Мы соберём миллиард! Вы платите за пять? Окей, мы соберём для вас пять!

Это не проблема, понимаете? Современное поточное производство может справиться с любыми заказами, была бы оплата…

Обратный пример: АвтоВАЗ переводят то на 4-х часовую, то на трёх-часовую рабочую недели. То есть конвейеры простаивают. Собрать больше машин можно, и запросто – но оплаты нет… Можно ли говорить, что количество благ ограничено количеством технологических операций, если конвейер ВАЗа простаивает?!

И вот вам вопрос, друзья: чего же тогда есть в мире ограниченного, если потребности человека бесконечны, количество денег можно напечатать любое и собрать материальных благ на заводах современного типа – можно любое количество?

Если вы регулярно читаете нашу «ЭиМ», то вы уже догадались о слабом звене, об ахиллесовой пяте современного высокотехнологичного производства. Рублей можно допечатать в любых объёмах, ВАЗ перевести с четырёхдневной рабочей недели на семидневную и трёхсменную, машинами обеспечить каждого, включая детишек детских садов…

Проблема заключается, ребятушки, в ресурсном голоде. В отличии от денег, фантазий и сборки продукта на производственной линии - количество сырья отнюдь не безгранично.

Да, можно загромоздить машинами всё пространство до Луны – вопрос в том, хватит ли на это железных руд, металла. Современный кирпичный завод производит миллионы кирпичей, а может произвести и миллиарды (проведите оплату – убедитесь). Но ему нужна глина для кирпичей, и, допустим, уголь (или мазут) для печей.

А вот это добро – в отличии от сборки – не есть продукт, расширяющийся вместе с технологиями. Глины вроде бы полно, конечно… Но даже такой дряни как глина – сколько было при динозаврах, столько, извините, и осталось. Производство кирпичей и каменных домов выросло за один только век в десятки, сотни раз – а глины больше не стало. И песка больше не стало. И пространства, на котором стоят дома – тоже больше не стало. Домов больше, они выше, сложнее, многоэтажнее, а пространство то же самое. Понимаете?!

+++

Нормальный профессор, которого не было ни у Кудрина, ни у Набиуллиной, ни у Гайдара, ни у Улюкаева (и т.п.) – должен экономистам-первогодкам сказать:

«И количество денег, и количество технологических операций под них безгранично, стремиться к бесконечности. А вот материальный обеспечитель под них (как под деньги, так и под оплаченные ими операции передела сырья) – конечный и ограниченный".

Скажете, а при чём тут война? А при том тут война.

Люди воюют. Все века своей истории – отчаянно воюют. Дерутся насмерть. За что?

Им что, больше делать нечего, кроме как друг другу жизни ломать? Бывают победившие штабы, но не бывает солдат-победителей, потому что солдат победившей армии прошёл через ад, как и солдат побеждённой. И те, кто видел войну вблизи – они, как правило, потом самые яростные борцы за мир на планете…

Никому эта война не нужна. Небольшое количество параноиков, садистов и выродков опускаю – основной массе людей война не нужна.

А люди воюют – на всех континентах… Дураки, что-ли?

+++

Понимаете, деньги – такая штука: без материального носителя, материального обеспечителя своего – теряют в «весе». Портятся, инфляцией страдают.

А денег все хотят. Войны – только выродки и маньяки. А денег – все. Почувствуйте, как говорится, разницу…

Нет, ну есть, конечно, такие люди, хорошие люди, которым на деньги начхать. Было бы что покушать, чем срам прикрыть – и ладно. Им назначили зарплату, например, в 200 рублей. Они за неё и ходят на работу. И каждый месяц в кассе получают 200 р. Ни больше, ни меньше. Привыкли. Бюджет свой из этих рублей сложили. Ну, допустим, за счет роста производительных сил, научно-технического прогресса этим хорошим людям рублей 50 в пятилетку добавляют. Было в 1980-м году 200 рублей, а в 1985 году стало 250. Не ахти прибавочка, и её пять лет ждать нужно…

Этот порядок – когда ты привык к однообразию ежемесячной суммы – называется «реальный социализм» и он был при Л.Брежневе. И он всех бесил. Раздражал. Не хотели люди скучную фиксированную получку получать. Не хотели в очередях стоять. Люди хотели сразу всего. Так, чтобы «полюбить, так королеву, проиграть, так миллион».

А вот чего те люди амбициозные не понимали (потому что экономической теорией занимались там дурни стоеросовые) – это одной простой вещи: играть с суммами дохода – это играть с войной.

Потребительская ненасытность рождает неопределённость. Неопределённость рождает конфликт. Высшая форма конфликта - война. Может быть по другому? Ну попробуйте хотя бы на даче, шутки ради, межу с соседом туда-сюда подвигать... Одно дело, когда границы участков жёстко определены и к этим границам все привыкли. Другое дело - когда границы постоянно меняются, сдвигаются..

А денежная сумма - тот же самый участок, только дистанционный и в современном разделении труда - распылённый. Если вам дали 200 советских рублей - значит, вам дали вполне определённое количество молока, хлеба, тканей, огурцов и всего такого прочего. А где огурцы растут? Вы мне скажите, разве не на земле огурцы растут? Их же с Марса не завозят... Когда вам дали 200 рублей - вам НА САМОМ ДЕЛЕ дали земельный участок, огурцы с которого вам причитаются. Вам, и никому другому! А если деньги не обеспечены огурцами (и всем таким прочим) - то это не деньги, а бумажки, макулатура. Ваш доход означает ваши права на получение благ, извлекаемых из ресурсов Земли. То есть ваш доход - это участок земли, только дистанционный и распылённый. Огурцы вам везут с одного места, там клочок вашей земли, помидоры с другого, там другой клочок... Но все эти клочки земли реальны, если бы их не было - вы бы голодать начали... И что же происходит, в таком случае, при перемене доходов? Если вместо 200 рублей вы взяли 300? Это означает, что ваш участок вырос. Он сдвинул чьи-то межи и занял чьи-то грядки. Отсюда рождается конфликт: к вам прибегает обнищавший сосед и начинает орать: "а чего ты межи-то двигаешь?!"

Деньги опираются на их материальное обеспечение, как дерево – на свои корни. Дёрнул деньги на себя – значит, дёрнул на себя и их материальное обеспечение. А это в одном случае - земля, в другом - рудник, в третьем – нефтяная скважина, в четвёртом – детские пособия на весь район, в пятом – пенсии для стариков всего города…

Из такой дерготни рождаются гражданские противостояния, войны гражданские и революции внутри страны. Ведь коли один много урвал – другому ничего не осталось и он поневоле мстить будет…

Поэтому – чтобы граждан (опять же, избирателей!) ВНУТРИ страны не нервировать – правящая верхушка Запада научилась такую "дерготню ресурсов" выносить вовне. Желательно вообще на другой континент: чтобы там массовый голод, а у нас в метрополии – солидная прибавка к доходам каждого…

+++

Существует очень очевидное, но злостно игнорируемое либеральными экономистами разделение между благами, которые могут быть предоставлены в любом количестве и благами, которые не могут быть даны всем.

Те блага, которые включают преимущественно технологическую операцию – становятся всё более и более доступными. Фильм по телевизору можно показывать любому количеству людей. И мобильники есть почти у всех – потому что в мобильном телефоне ресурсов капелька (пластик, металл, стекло и т.п.), а в основном – маленький предмет по имени мобильник производится технологической операцией. И потому доступность его постоянно растёт, стоимость простейших моделей падает… Штампуют днём и ночью, никому не жалко дать...

Антипод мобильнику, фильму, компьютерному файлу – жильё, дом, квартира. Они требуют много материи, и занимают много места. И потому, в отличие от мобильников, жильё не дешевеет, а дорожает год от года. Телевизоры становятся дешевле и дешевле, а поместье как стоило дорого, так и сегодня дорого стоит. Потому что телевизоры штампуют (тоже не без ресурсов, без ресурсов ничего нельзя сделать) - а поместье наштамповать нельзя...

Нужно понять, что деньги сами по себе – ничто. Условный знак, фишка в игре. Главный вопрос – что стоит за ними. А за ними стоит возможность распоряжаться реальными ресурсами реальной территории. Только это, и ничего больше, остальное – от лукавого.

Что такое, например, мировые деньги (доллар США). Это деньги, за которые можно купить любой товар в мире. То есть распоряжаться любыми ресурсами Земли. Поясню притчей.

Приходит к посреднику ловец кальмаров, например. И говорит:

-У меня есть кальмары, что дашь взамен?

-Могу предложить нефть! – говорит посредник.

-О, мне нефть очень нужна! – говорит ловец кальмаров. – Кальмаров у меня завались, не знаю, куда девать, а вот без нефти не будет горючего для моей шхуны!

Посредник вызывает к себе добытчиков нефти, и спрашивает их:

-Добытчики, а хотели бы вы попробовать кальмара?

-Конечно – отвечают добытчики – Мы там в тундре сидим, у нас нефти завались, а кальмара мы и в глаза не видали! Помоги добыть, батюшка!

И посредник даёт нефтяникам кальмаров, ловцу кальмаров – нефть… В чём же обман, если все, вроде как, довольны и добровольны?

А вот в чём. Посредник взял у ловца кальмаров тонну продукта, а нефтяникам отдал килограмм. У нефтяников он взял цистерну нефти, а ловцу кальмаров отдал только бочку. Основные богатства сосредоточились, таким образом, в руках посредника. Таково щедрое вознаграждение тому, кто сам ничего не делал, не ловил, не добывал – но осуществляет обмен блага на благо…

+++

Самый большой кошмар посредника – это если нефтяники с ловцами кальмаров начнут напрямую меняться. Если кальмароловы будут брать нефть за рубли, а буровики будут брать кальмаров за экваториальные песо. Тогда у нефтяников будет больше кальмаров, у кальмароловов – больше нефти, а посредник обнищает…

Ну, а как предотвратить прямой обмен между производителями благ? Они же как бы сами себе хозяева! Ну, обманул ты их раз, ну два, а потом они всё равно догадаются напрямую друг на друга выйти, обойти посредническое звено, которые им обоим так дорого обходится…

Единственное средство увековечить богатство посредника – это взять власть над территориями в свои руки. Сказать: «да, буровое быдло, вы добываете нефть, но из моей земли. А вы, рыбацкое мурло, ловите кальмаров, но в моём море. А кто хочет с этим поспорить – разделит судьбу Хусейна и Каддафи, Милошевича и Асада!»

+++

Американцы не хотят войны, конечно. Война – для них не самоцель. Американцы хотят совсем другого: они хотят распределять ресурсы в планетарном масштабе. И они очень радуются, вполне по-человечески, когда за это не нужно бомбить, умирать и убивать.

Все, кто пожили в пост-советском СНГ – уже поняли, что нищета бывает двух видов. Бывает природная нищета – когда у тебя нет какого-то блага, потому что его ни у кого нет, и вообще его в наличии нет. А бывает нищета социальная. Это когда вообще-то благо есть, выставлено на витрине, его можно и осмотреть и ощупать – но оно, что называется, «не про твою честь».

Тебе тут же наврут, что ты мало работал и вообще ленив от природы. Как будто бы те, кто покупают недоступное тебе благо – изработались до полного изнеможения… А ты же видишь, что эти люди, мягко говоря, не слишком убиты перегрузками на работе…

Поэтому давайте пресечем враньё и честно скажем: социальная нищета производится не ленью, а ограниченностью ресурсов, которые распределяет власть, и распределяет среди своих фаворитов.

А те захотят с тобой поделиться, не захотят – уже их дело. Могут от доброты душевной (я не ёрничаю) прислать Глуховскому пакет сухого молока. А могут и не присылать. Они же не обязаны! Они все ресурсы всего мира собрали – и никому ничего не должны. Наоборот, все им должны.

Поймите, всё дело именно в ресурсах. Очень дорогую мебель из карельской берёзы делать не сложнее, чем из другой древесины. И можно было бы "нашлёпать" шкафов из карельской берёзы для всех и каждого – если бы были те берёзы в наличии для всех. И если бы карельская берёза или красное дерево были бы самым распространённым видом деревьев – то самая дешёвая мебель делалась бы из них…

Так кому же достанется мебель из карельской берёзы? Тому, кто живёт в Карелии? Или тому, кто её на пилораме стругает? Враки! Самая редкая мебель достанется тому, кто «шишку держит», кто сидит и решает – кому каких благ дать, а кому погодить…

+++

То, что шашлык – вкуснейшее блюдо, не вопрос. Вопрос совсем в другом – не из тебя ли собираются приготовить этот шашлык? Не ты ли выступаешь в роли того барашка, из которого собираются шашлык жарить. Если не сегодня – то завтра?

Евреи говорят: «приятно, когда ты «сделал бизнес». Но неприятно, когда бизнес «сделали» на тебе». В американском мире люди делятся на тех, кто «делает бизнес» и на тех, на которых «делают бизнес».

Любая технологическая нехватка может быть восполнена развитием технологий. Если не хватает средств обработки сырья – их нужно произвести или купить. Изобрести, наконец!

Когда, к примеру, потребовалось много шайбочек - придумали штамповальный пресс, и он стал шлёпать их в необозримых объёмах. И стали их измерять уже не штуками, а тоннами, по весу...

Не врите, что нет технологий наштамповать благ, если есть из чего их штамповать. Но все технологии упираются в недостаточность исходного субстрата, той природной базы, которую они запускают в свои «мясорубки» и из которого они могут произвести бесконечное количество фарша – если будет бесконечным количество мяса.

Распоряжаться теми вещами, которые не могут быть произведены, сделаны руками, тем, без чего производства не может быть, и без чего производство не может даже начаться – вот истинная власть. За неё идёт великая грызня.

Грызня знакома обывателям в виде «битв за дефицит». Вспомним фильм «Гараж». Или представим себе, что в наши дни какое-нибудь ведомство начнёт бесплатно раздавать ограниченное количество квартир… При такой ситуации коррупционная схватка, большая и ожесточённая борьба неизбежны, причем столкнутся уже не только люди, но и сплочённые кланы, доказывая свои «права» на первоочередное получение дефицита для себя, любимых…

Вопреки болтовне либералов, дефицит в СНГ никуда не исчез, а превратился просто в дефицит платёжных средств, в дефицитность средств к существованию.

То, что раньше размазывалось на всех тонким слоем в силу идеологии «равных возможностей» - теперь толстым сгустком достаётся избранным. А остальным – дырку от бублика. Маяковский уверял, что «это и есть демократическая республика».

+++

Но та борьба, которую среди нехватки благ ведут между собой люди – неизбежно отражается и в виде борьбы наций. Мы уже говорили, что в битве за дефицит (товаров или денег) люди объединяются в кланы. Отсюда прямая лесенка к пониманию экономической роли наций, которые могут быть господствующими или подчинёнными, могут сами распределять блага – или довольствоваться распределением со стороны посторонних сил…

Социальная нищета – не задача и не мечта господствующих сил (людей и наций). У них нет цели организовать где-то массовый голод. Массовый голод получается сам собой, когда слишком много изъято в чужую пользу.

Правило сохранения вещества и энергии никто не отменял: то, что один забрал себе, не достанется другому и наоборот. Можно делить поровну – но тогда у каждого будет скромная долька. А чтобы взять большой куш, львиную долю – надо кого-то разорить, даже если этого и не хотел вовсе.

+++

Никто на Западе не хочет губить своих детей в горниле войны. Но этот страх уравновешивается другим страхом, страхом обнищания, страхом получить равную с другими пайку.

Ужас либералов перед «талонами», «карточками», очередями в магазине – метафизический, зашкаливающий. Нет такого преступления, на которое не пошли бы либералы - лишь бы не попасть снова в советскую очередь за товарами! Даже в городах, подвергающихся бомбардировкам, они продолжают бормотать: "зато очередей нет, если деньги есть - пошёл и купил, чего нужно...".

Поэтому Запад (и его агенты в России, в Армении – все те, кого Запад своим мировым долларом прикормил) вначале предлагает сдаться на милость победителя. Сдавшимся иногда даже выдают пакеты сухого молока… Но не всегда. Не обязаны ведь!

Если же враг не сдаётся – его пытаются уничтожить. Как Россию сегодня. Ставки в игре высоки: кому в завтрашнем мире жить, а кому – вымирать. Кто будет срывать цветы жизни, а кому стать навозом под корнями этих цветочков…

+++

Всё это в совокупности и называется «современная война» (она же гибридная) – когда главной целью является не ворваться в крепости противника (само понятие крепостного сооружения в век ядерного оружия устарело), а захватить его ресурсы и распоряжаться ими.

В какой форме будет этот процесс – захвата ли с моря и воздуха, «цветной революции» с посажением марионеток Запада, путём подкупа местной продажной туземной верхушки или ещё какой – уже дело техники.

Запад хочет, чтобы у его детей всё было. Для этого он вынужден делать так, чтобы у наших детей ничего не было.

Ведь «всё» и «ничего» - парные понятия. Если была куча яблок, и я забрал её всю, а вы явились на следующий день – вам не достанется ни одного яблочка. Если же вы найдёте яблочки – значит, я забрал не всю кучу, а только какую-то её часть.

Ужас рыночной ненасытности в том, что человек, забирающий себе всё – другим не оставляет ничего. Хотя, возможно, совсем об этом не думает…

Вазген АВАГЯН

НС: ключевая мысль: "Запад хочет, чтобы у его детей всё было. Для этого он вынужден делать так, чтобы у наших детей ничего не было". И при этом конечно, никто не хочет войны, ни на Западе, ни в России.
Да, но на Руси издревле был справедливый принцип око за око, зуб за зуб. Поэтому кто с мечом к нам придет, от него и огребет. И не важно, какого рода этот меч: кибернетический, террористический, санкционный и т.п. И пока запад понимает, что получит в ответ неприемлемый ущерб, он сидит спокойно.

ВМЛ: Очень доходчиво, но длинно. Нам понятно, понятно Путину. Но не вдолбить в голову это европейцам, бывших 628 лет ведущими в мире и 96 лет, не сходящих с места, по праву принадлежащего России.

Но сама закономерность постепенно забирает у них: мозги, ресурсы, жизни (через однополые браки), И все это возвращается к ведущему русскому народу. Просто, не так быстро, как хотелось бы.

Нельзя ведь было отменить Апокалипсиса перестройки вместе с Горбачевым и Ельциным?

Все шло, идет и будет идти по Законам Вселенной, открытым нашим любимым поэтом... и пророком Пушкиным!!!

И даже Брежневский срок понятен по науке. С 1979 по 2018 г. в СССР-России наступил 39-летний круг частного образа жизни (как и с 1900 по 1939, когда были богачи до 1917, потом кулаки, владельцы трестов и синдикатов, ресторанов и магазинов при сов. власти). И мы это чувствовали, возмущались, что плохое воспитание в школах и Вузах и т.д. и т.п. Но хотели купить кооперативную квартиру, тк очередь еще далеко, работа такая нудная.... и срывались в колхозы бригады инженеров и  рабочих строить дома или коровники - получали деньги и покупали квартиры, машины, а все остальное после следующей поездки. Привыкли жить лучше чем все. Происходило разделение народа. Такой народ обмануть было проще простого. Вот и явился "меченый" и "беспалый" с призывать "ускорения, перестройки" и... завели в сети безработицы и нищеты. Горбачев до сиз пор владеет "Фондом Горбачева" -  кварталом бывших зданий ЦК КПСС в Москве, вывез золота тысячами тонн, драгоценных камней, алмазов, нефти тайными "тропами", убивая тех, кто это совершал, чтобы "концы в воду". Ельцин продолжил. И теперь на Западе на 300 триллионов долларов советских богатств. А у США внешний долг всего-то 19 триллионов, равных годовому ВВП. Так на сколько у них хватит ресурсов? А мы без них восстанавливаем Россию. И сейчас мы в 5-летке активности при усталости европейцев должны постараться избавиться от своих паразитов, нажившихся на наших богатствах путем приХватизации. 

Нам  кажется, что Путин медленно это делает.? Нет всё идет своим чередом. Ровно 78,5 лет тому назад в мае 1938 г. Сталин  мог сказать что с 5-й колонной покончено. Это наступить лишь в ноябре 2017 г. (год Петуха как и 1945 г. Победы).

так что надо жить, радоваться рождению детей, своим успехам и стройкам новых заводов и фабрик. атомных и тепловых электростанций, коровников и перерабатывающих заводов с/х продукции, самолетов, автомобилей и пр.

Читайте сайт "СДЕЛАНО У НАС" http://sdelano-u-nas.mirtesen.ru 

«Русский корпус мира»
прекрасная мысль. Пока на государственном уровне это осмысляют, никто не мешает народу самостоятельно заняться подобными делами в русле русского корпуса мира. Кстати, сайты подобные КВ как раз помогают в разрушении информационных барьеров, создаваемых западной пропагандой, в знакомстве читателей с русским образом жизни и достижениями России. Более того, есть возможность в комментариях ознакомиться с разнообразными мнения на насущные вопросы.

Три угрозы, от которых спас человечество Сталин и сейчас спасает Путин
Разгром либерализма приближается. Это неизбежно по Законам времени. Автор  верно ухватил аналогию сталинских и путинских времен. Шайтанский фашистский ИГИЛ будет побежден. Либерализму а вместе с ним и игу жидовскому придет конец после перехода от частной собственности к общенародной, - фактически после победы над ростовщическим капиталом, в первую очередь, на основе марксизма. Такую национализацию в собственность всего народа (видимо постепенно, начиная с национализации ресурсов, земли, объектов инфраструктуры, с крупного бизнеса) возможно будет провести после смены правления с частно-капиталистического на обще-народный лад - по типу казацких общин. С позиций русской кольцевой науки сроки такого преобразования - до 2018 года. С 2018 года на 39,5 лет ведущую роль получают общественники Руси. 
В этом - суть направления главных мировых преобразований.

 

КГБ против терроризма - пора вспомнить опыт...

КАК ПРАВИЛЬНО БОРОТЬСЯ С ТЕРРОРИЗМОМ
18 апреля 1983 года мусульманский шахид въехал на грузовике, гружёном взрывчаткой, в здание американского посольства в Бейруте, убив 60 человек, включая 17 американцев. Шесть месяцев спустя другой мусульманский шахид атаковал казармы пехотинцев США в аэропорту Бейрута, убив 241 американских военнослужащих.

18 января 1984 года исламистский снайпер застрелил Малкольма Керра, президента Американского Университета в Бейруте. Несколько месяцев спустя мусульманский фундаменталист похитил Вильяма Бакли, командующего базой ЦРУ в Бейруте — они пытали его и, в итоге, убили.

Затем последовали очередные взрывы, похищения и убийства. Американские политики гневно осуждали терроризм, но не пришли к консенсусу относительно антитеррористических мер, которые колебались от военного вмешательства до вооружения потенциальных заложников.

Хезболла устроила небольшую атаку на советский персонал в Ливане. Ведь их иранские «крёстные отцы» прокляли неверных коммунистов так же сурово, как сатанинский Запад. Но преследование русских привело к неожиданной и крутой развязке. В своей книге «Хиджаб» Боб Вудвард объяснил почему.

Осенью 1985-го года Хезболла похитила 4-х советских дипломатов в Бейруте. Одного из них они убили сразу. Остальных держали в плену.

В ответ Комитет Государственной Безопасности (КГБ) захватил родственника лидера Хезболлы. В качестве одной из мер принятого антитеррористического плана, КГБ «кастрировали его, запихнули отрезанные половые железы ему в рот, выстрелили ему в голову и отправили его тело террористической организации Хезболла. К трупу прилагался сопровождающий текст, поясняющий, что другие члены „Партии Бога“ закончат свою жизнь таким же образом, если три советских дипломата не будут выпущены на свободу».

Вскоре после этого, Хезболла освободила оставшихся трёх советских заложников. Советские интересы в Ливане больше никогда не были под угрозой.

ПОХИЩЕНИЕ В БЕЙРУТЕ
Здесь интервью: www.trud.ru/article/27-...

Н. Долгополов // газета «Труд»№138 за 27 июля 2000 г.

30 сентября 1985 года в Бейруте произошло небывалое по тем временам событие. Террористы захватили четырех советских заложников. О том, как проходила уникальная операция по их освобождению, впервые рассказывает полковник запаса Службы внешней разведки Юрий ПЕРФИЛЬЕВ.

— Юрий Николаевич, как вы оказались в Ливане? И под каким «прикрытием» там трудились?

— Я был советником посольства, возглавляя при этом нашу резидентуру. Разведчики США и Англии действовали на Ближнем Востоке с активностью необычайной. Это настолько беспокоило Центр, что с 1975 года нам, в том числе и мне, поручили работать не только по Ливану, но и по всему Ближневосточному региону, против главного противника — американцев и англичан.

— Но, насколько наслышан, четырех наших граждан похитили совсем не они…

— Шел десятый год гражданской войны. В сентябре на севере страны велись ожесточенные бои между мусульманскими экстремистами, группировками Ливана и сирийскими подразделениями. Участвовали в столкновениях и палестинские отряды. Положение палестинцев, ливанских мусульман было крайне тяжелым, и, как нам стало известно чуть позже, именно у палестинцев возникла идея: надо бы воздействовать на Сирию с помощью Советского Союза. Как? Взять в заложники советских граждан.

— Вот уж действительно — решение… Ведь в те годы отношения с нами у них были, как, впрочем, и сегодня, хорошие.

— При той помощи, которую СССР оказывал арабским странам, отношения были исключительно хорошими. Вот почему захват заложников оказался громом средь ясного неба. Пытались похитить советских граждан несколько раз. Мы осознали чуть позже, что то были именно попытки похищения, а не просто стремление неизвестных вооруженных людей угнать или отобрать у советских машины, как нам поначалу представлялось. Но нашим удавалось бежать, спрятаться. А 30 сентября 1985-го похищение все-таки состоялось.

— Вы помните, кого похитили?

— Еще бы, секретаря консульского отдела Андрея Каткова, работника торгпредства Мырикова, врача посольства Свирского и дипломата Олега Спирина.

— Кажется, кого-то из этой четверки экстремисты убили еще при похищении?

— Ранили Андрея Каткова — молодого мидовца. В момент захвата он проявил определенную нервозность, выкрикнул нечто вроде «бежим!». Ну и перевозбужденные захватчики выстрелили ему прямо в ногу.

— Что вообще в таких ситуациях делать? Ведь нервозность здесь вполне естественна.

— Это проще сказать, чем сделать, но нужно максимально соблюдать спокойствие, потому что бежать от пяти автоматов — несерьезно. Вас остановят. Вот и экстремисты остановили Андрея таким тяжелым для него способом. Позже у Каткова началась гангрена. И бандиты его расстреляли, причем зверски. Всадили множество пуль. И повязали кровью всех, кто был замешан в этом деле. А потом тело Каткова выбросили возле стадиона в Бейруте. Полиция его нашла и сообщила в посольство.

— В то время такое похищение было наверняка воспринято в Москве как нечто из ряда вон выходящее. Ведь советских не похищали.

— В Ливане нет, а в Афганистане выкрали одного из бывших помощников премьер-министра Косыгина. Но случившееся в Бейруте восприняли именно как событие чрезвычайное. Заработали, как мы теперь выражаемся, все ветви Советской власти. Центральный комитет использовал свои возможности, МИД — свои. Работали военные, разведрезидентуры ряда других стран.

Один из сотрудников Центра был немедленно прикомандирован к Арафату, чтобы вести с ним постоянные переговоры об освобождении. Через Москву пошли обращения к лидерам разных государств — к королю Иордании, в Иран… А непосредственные действия по освобождению пришлось вести нашей резидентуре в Бейруте, к которой были, разумеется, подключены и возможности посольства. Привлекли местную полицию. Сразу после похищения обратились к лидерам Прогрессивной социалистической партии Ливана и коммунистам… Да, это была командная, общая, четко организованная государственная работа.

— Какие конкретно требования выдвигали террористы?

— Появилась вымышленная организация. И заявила: если Россия не воздействует на Сирию и столкновения на севере Ливана и вокруг Триполи не будет прекращены, то через сутки начнется отстрел ваших заложников. Мы же старались быстро установить, какая организация захватила ребят и где их удерживают.

— Как сумели похитить — понятно. Но вот как ухитрились вывезти и прятать в течение целого месяца — неясно.

— Вы говорите «целый месяц». Бывали случаи, когда похищенных удерживали годами. В более короткий срок, чем месяц, захваченных по политическим мотивам людей от экстремистов не освобождали… Октябрь 1985-го летел стремительно. Вначале наших держали в пригороде Бейрута. Потом перевезли на одну из квартир, которую превратили в мини-тюрьму. Там, кстати, содержались не только они: наши узники слышали и английскую речь.

Вскоре палестинцы уже не могли своими силами укрывать их в Бейруте и привлекли сторонников из экстремистской организации «Хезболла». Те действовали изощреннее. Вывезли в другой район. Замотали, как мумий, и, приспособив пространство под днищем грузовика, бросили туда. Ни крикнуть, ни шевельнуться. Содержали в тяжелых условиях. А мы все эти 30 дней вели в Ливане работу по их освобождению с использованием наших специфических методов.

— Нельзя ли поподробнее: в чем эти специфические методы заключались?

— Это использование агентуры как ливанских спецслужб, так и тех организаций, которые могли иметь прямое отношение к захвату. Так нас вывели на лидера ливанской части «Хезболлы» Аятоллу Мухаммеда Атоллу.

— На откровенного бандита?

— Я бы к бандитскому клану его все-таки не причислял. Как-никак он автор 40 книг по Корану. То была первая встреча Аятоллы с представителем иного, не мусульманского мира. Поехали в южный пригород Бейрута с оружием. Затем сдали его, и бородатые охранники угрожающе ухмылялись. В какой-то момент даже показалось, что нам отсюда уже не выбраться. Аятолла, разумеется, сделал вид, что к похищению они непричастны, сам он тоже ничего не знает. Я пытался на него воздействовать: вряд ли какая-нибудь иная организация, кроме вашей, рискнула бы поступить таким образом и удерживать иностранных, в первую очередь советских, заложников. Аятолла обещал упомянуть их в своих молитвах.

Мы же продолжали идти по следу похитителей. Наступали им буквально на пятки. Агентура работала умело. И во время второй моей встречи с Аятоллой я применил недозволенный прием. Из Центра получил указание «принять все возможные меры для освобождения советских сотрудников». И я, вроде бы получив карт-бланш, заявил моему бородатому собеседнику: великая держава проявила максимум терпения, но всему может прийти конец. А что если при каких-то учебных стрельбах ракета одной из прекрасно вооруженных стран вдруг отклонится от заданной траектории и упадет в непредвиденное место? Например, на город Кум, считающийся даже в Иране центром поклонения. Ведь такая случайность может привести к непредсказуемым последствиям.

— И что Аятолла?

— Он крепко задумался. Я чувствовал, что мы дожимаем похитителей.

— Не боялись, что вас захватят, как тех четверых?

— Боялся. Но за мною была страна, которая билась за каждого из заложников. Не звучит чересчур патетично?

— Да нет. Нормально. Если бы мы вот так дрались за генерала Шпигуна, за десятки других наших людей…

— А ведь и до разговоров с Аятоллой мы были готовы вместе с нашими арабскими друзьями предпринять силовую акцию, штурмовать тюрьму, где, как предполагали, содержались ребята.Отказались от операции не из страха, а только потому, что не сумели бы пробиться к своим через несколько колец вооруженной охраны — экстремисты успели бы их уничтожить. Аятолле же я сказал, было это где-то 28 октября: чтобы не случилось ничего непредсказуемого, будем вместе надеяться, что к нашему празднику 7 ноября заложники окажутся на свободе. Аятолла напрягся, помолчал, а затем ответил, что тоже надеется на помощь Аллаха в наших трудах. Когда мы вышли, помощник моего собеседника шепнул: «С Аяттолой так никто и никогда не разговаривал»… Значит, пришел черед поговорить именно так. Через два дня заложники были освобождены.

— Я еще раз возвращаюсь к больной теме. Теперь люди, уехавшие в чужие страны, могут порой сгинуть без следа. Сколько длится, к примеру, история с захватом российских летчиков в Анголе? О многих несчастных, похищенных в Чечне, я уже и не говорю.

— Не хотелось бы никого ругать. Произошел развал структур, которые отвечали за безопасность наших людей за границей. Раньше это было основой основ: мы все, и очень согласованно должны выступать в защиту граждан, попавших в беду вдали от дома. Сейчас такая система, как я понимаю, вновь воссоздается.

— Знаете ли вы случаи, когда наши заложники освобождались силой? И были ли такие возможности у наших спецслужб? Существовали в их рядах специальные подразделения?

— Силой, насколько я в курсе, заложники не освобождались. Возможностями же проведения таких операций собственными силами наша разведка располагала. Но, откровенно говоря, я не думаю, что они нужны.

— Возвращаемся в октябрь 1985-го. Как наших освобожденных доставили в Бейрут? Сколько пришлось преодолеть постов, блоков…

— Их привезли из долины Бекаа. Тот же способ: грузовичок, разобранное днище, замотали будто мумий. А на постах люди обычно друг друга знают. Наши были истощены. Обращались с ними скверно. Выбросили ребят в Бейруте неподалеку от посольства. Туда они и пришли в своих драных штанах и рубахах. Пограничники, охранявшие здание, их не узнали, не хотели пускать.

— А я слышал несколько иные версии всей этой истории…

— Будто мы кого-то резали, «фаршировали»? Это элементы, которые приписываются большинству операций, связанных с работой разведки. Но такого не было. Об этом я подробно пишу в моей книге: «Бейрут: жаркий октябрь», которая готовится к публикации в издательстве «XXI век — Согласие». Определенные силовые акции проводились с нашего, разумеется, согласия со стороны друзей из Прогрессивной социалистической партии.

— Говорили, будто были арестованы родственники одного из похитителей.

— Не были. Правда, в первый же день после захвата в ходе контроля автотранспорта был — я подчеркиваю — случайно убит брат одного из организаторов похищения. Но к тому моменту ни единого имени похитителей мы еще не знали. Однако легенда зародилась. Позже нам действительно удалось выяснить имена…

— Каким образом?

— Через ливанскую агентуру, глубже вдаваться в подробности не имею права. Нам поступала масса информации, мы ее проверяли и прорабатывали новые и новые версии.

— А как строились отношения с Арафатом?

— Он предложил работать с его эмиссаром. Тот должен был помочь вытянуть заложников. Но самое интересное оказалось в том, что имя этого человека указала нам потом и агентура.

— Чья?

— Наша, конечно. Этот эмиссар и организовал похищение. Для Арафата же он был лицом доверенным. Так Арафат превратился в своеобразного заложника экстремистов… Палестинский лидер неоднократно звонил мне в Бейрут в два-три ночи: «Как там ситуация?» Так что в контакте мы находились тесном.

Какое-то время заложники содержались в лагере. И к нам попал перехват телефонного разговора палестинского лидера с начальником этого лагеря. Тот спрашивал: как поступать с русскими дальше — освобождать или не освобождать? И получил указание: никого не освобождать до получения гарантий.

— Ничего себе друг советского народа. Действительно, он оказался заложником чужих интересов.

— Но вы поймите, он был вынужден вести сложную игру. Арафат сделал заявление, что договорился об освобождении, заплатил за это 100 тысяч долларов, но к тому времени советские пленники попали уже в руки «Хезболлы». А те разыгрывали собственную карту, с мнением лидера палестинцев им считаться не очень хотелось. Но Арафату надо было отстаивать свой авторитет. И он часто выступал с заявлением: я в курсе дел, я договорился, я все контролирую и вот-вот советских освободят под мои гарантии…

— Вы не боялись, что похитители попытаются каким-то образом воздействовать на заложников? Может, перевербовать, обратить в ислам?

— Это исключалось. Люди, их захватившие, по своему интеллекту были гораздо ниже. Никакой работы по обработке вестись не могло и не велось. Они и захватили-то эту четверку наугад, случайно.

— Как сложилась судьба этих людей после освобождения?

— Катков погиб, остальные трое были сразу отправлены в Москву. Доктор Свирский и Мыриков из торгпредства после этого вновь выезжали в загранкомандировки. А вот с Олегом Спириным случилась история для нас неприятная.

— Для кого — для «нас»? Он что, был сотрудником разведки?

— Точно. И, вернувшись из Ливана, пять лет проработал в Центре. Молодой и, казалось мне, приятный парень немного за тридцать. Отправили его в командировку в Кувейт. Работа шла у него там не слишком ладно и не очень активно. Но каких-то неприятных событий вроде бы ничто не предвещало. И когда Спирин исчез, это стало для наших сотрудников шоком.

— Обычно, исчезнув, перебежчики всплывают где-нибудь в США или в Англии.

— Так произошло и с майором Спириным. Из Кувейта его семью сразу отправили самолетом в Англию, оттуда — в США. Судьбу его мы отслеживали. По крайней мере лет пять назад жил он в Штатах.

— Юрий Николаевич, вот это поворот: разведка — плен — освобождение — разведка — предательство. Как в вашем ведомстве объяснили этот побег?

— У меня такое объяснение: дрогнула жена. Она, как я понимаю, ушла первой. И Спирин осознал: в Москве ему этого не простят, карьера закончилась. Он решился. Часто об этом уходе вспоминаю. Больно, когда предают…

— Давайте попробуем закончить нашу беседу на мажорной ноте. В ту пору за такие подвиги было принято награждать отличившихся. Как отметили вас?

— Будем считать, что ирония в вашем вопросе мне только послышалась. Позвольте мне еще раз с гордостью заметить: операция в Бейруте — это едва ли не единственный в международной практике случай столь быстрого освобождения заложников. Граждане Англии, Франции провели в ливанском плену по нескольку лет, американский журналист Терри Андерсон — все восемь. А насчет награждения… Тогда действительно было чему улыбнуться.

В наградном списке по линии МИДа оказалось свыше ста героев. Даже старое Политбюро, которое привыкло награждать всех подряд, вернуло документ, отметив: слишком уж лихо. И тогдашний председатель КГБ СССР сам представил список восьми своих сотрудников. Наградили орденами Красного Знамени, Красной Звезды, водитель, проявивший мужество, получил медаль…

— Ну а вы?

— Я — орден Красного Знамени.

— Что ж, возможно, до новой встречи, товарищ полковник?

Источник

Олег Газманов и Данил Плужников - Два орла [Пресс-конференция фестиваля "Ангелы природы"]

Семён Слепаков: Песня про нефть

Семен Слепаков - Песня российского чиновника

Семён Слепаков: Песня российского чиновника

Семён Слепаков: Врачи